И не свяжешь так сразу это милое, сверкающее льдом и улыбками место с Гревской площадью, где когда-то казнили людей. Париж умеет переосмысливать мрачные страницы своей истории. Ему не откажешь в черном юморе. Например, интеллигенция конца XIX века думала, что ей не повезло с Эйфелевой башней. Знали бы они, что один из проектов входных ворот Всемирной выставки, который был предложен мэрии и всерьез еще рассматривался, представлял собой гигантскую гильотину! А что, все разумно: выставка проходила в 1889 году - ровно сто лет спустя после Великой французской революции.

 Но мэрия все же преодолела соблазн увековечить одно из самых важных французских изобретений. А площадь Согласия, у которой заканчивается променад по рождественскому базару? 

Это - апофеоз двуличия столицы Франции. Там, где зимой возникает чертово колесо, во времена революционного террора стояла знаменитая гильотина, обезглавившая Людовика XVI и Марию-Антуанетту. И если бы только их! Ежедневно казнили десятки людей. Кстати, и сами зачинщики революционного террора Дантон и Робесьпьер сложили здесь головы. 

Площадь была устроена по приказу Людовика XV и носила его имя; после взятия Бастилии она стала площадью Революции, а когда страсти улеглись, перед префектом встала не простая задача: как бы так еще переименовать, чтобы стереть из народной памяти ассоциации и с монархией - политическим атавизмом, и с революционным террором? Решили дать ей имя в честь вожделенного согласия сословия. 

Будущего согласия, потому что в тот момент (1795 г.) сословия смотрели друг на друга волком и подсчитывали жертв в своем и вражеском стане. И что бы такое нейтральное поставить на самом видном месте столицы? Тут очень кстати Мухаммед Али самопровозгласил себя королем египетским и взялся налаживать отношения. Франция - мощная военная держава и исторически влияет на политику Северной Африки. 

Поэтому Мухаммед предложил ей в дар аж два обелиска из Луксорского храма. Луи-Филипп было засомневался, правильно ли будет принять подарок, но площадь Согласия опасно пустовала, и в пустоте этой "народному королю" виделись призраки его менее удачливых предшественников... На один обелиск он согласился-таки. 

От второго полтора века спустя вежливо отказался президент Франсуа Миттеран: в то время парижане уже догадались заливать в сомнительных исторических местах катки и воздвигать чертово колесо.

(с) Denchik, 2015

Авторское право на рассказ принадлежит написавшему